Легенда о двенадцати ковчегах. повести - Владимир Анин

Через час кропотливого труда на бумаге, наконец, появились несколько слов, составивших довольно замысловатую фразу: «И яко венец облечи и нетление обрети».

«Надо будет Артему показать», – подумал Бершинский.

Когда стрелка часов приблизилась к двенадцати, усталость наконец взяла свое, и левая рука с картой медленно опустилась на грудь, а из правой выпал и покатился по полу карандаш. Бершинский уснул…

5

Ровно без пяти минут три Бершинский и Пучков стояли у входа в ресторан «Вечеряти». Поначалу профессор не хотел брать доцента с собой, денег и так было в обрез, но Пучков посмотрел на него таким умоляющим взглядом, что Бершинский сжалился и позволил тому присоединиться. Погода стояла жаркая, и оба ученых невольно жались к стене здания, пытаясь спрятаться в узенькой полоске тени, с нетерпением высматривая в проходящей толпе Арину.

Еникеева появилась ровно в три. Подошла и, едва заметно улыбнувшись, протянула руку сначала профессору, потом доценту. Впрочем, улыбка ее вряд ли означала что-либо большее, нежели простое проявление вежливости. Взгляд у нее был слегка задумчивый, а надетый по погоде белоснежный костюм выгодно подчеркивал ее великолепные формы.

– Очень рад вас снова видеть, Арина, – улыбнулся в свою очередь профессор.

– Я тоже рада.

– Не изволите ли пройти внутрь. Я полагаю, там прохладно, и мы сможем подробно обсудить наши планы.

– Даже так? – спросила Еникеева, проходя через предупредительно открытую Бершинским стеклянную дверь. – Значит, вам есть что мне сказать?

– Признаюсь, да, – ответил Альберт Родионович, усаживая Арину за стол.

Он обошел вокруг и сел напротив. Пучков устроился возле него и молча пялился на Арину. В глазах его было то ли сомнение, то ли недоумение: зачем мы, мол, связываемся с этой надменной особой?

– Что-то не так? – спросила Еникеева, перехватив его взгляд.

– Нет, нет! Все в порядке, – встрепенулся Пучков и уставился на свернутую перед ним салфетку.

– Итак? – Арина перевела взор на Бершинского.

– Итак. – Профессор сделал паузу, постучал ногтем по пустому бокалу, отчего тот напряженно зазвенел. – Мы знаем, что это за скрижаль. – Он посмотрел Арине в глаза и продолжил: – Однако это долгая история, поэтому я предлагаю сперва сделать заказ, а уж после я расскажу вам все, что знаю.

Еникеева против такого плана не возражала, а уж тем более Пучков. Арина остановила свой выбор на пармской ветчине с дыней, Бершинский заказал спагетти, а Пучков после долгого раздумья выбрал огромную пиццу с колбасой. Кроме того, Бершинский попросил принести графин домашнего вина и, пока официант выполнял заказ, начал свое повествование.

– Вы, Арина, наверное, в курсе, что ваша родина, я имею в виду Ольшаны, находится как раз на месте поселения древнего славянского племени, именовавшегося древлянами. Это был очень интересный и довольно самобытный, гордый народ. Люди отличались воинственностью, а порой и неприкрытой жестокостью. Например, врагов своих, из тех, что позначительнее, они казнили в специально отведенном «священном» месте, привязывая жертву за руки и за ноги к четырем согнутым и притянутым толстыми веревками к земле деревьям. Потом просто перерубали веревки, и деревья, взмывая вверх, разрывали жертву на части. Этакий способ четвертования. Представляете? Таким вот образом они совмещали казнь с жертвоприношением… Простите, я, наверное, зря это рассказываю за столом? – замялся профессор.

– Нет-нет, что вы! Прошу вас, продолжайте, – кивнула Арина.

– По легенде, древляне были богатым народом, за долгие годы им удалось захватить несметные богатства у соседних племен и прочих народов, представители которых опрометчиво пытались пересечь древлянские земли. Все сокровища были помещены в двенадцать сундуков, которые они называли ларями или ковчегами. А сами ковчеги спрятаны в специально построенном вертепе, то есть в пещере. После того как вертеп был готов, а ковчеги благополучно перенесены в него, вождь древлян приказал убить всех, кто знал о том месте. В живых оставили только одного, заставив поклясться хранить тайну вертепа. Этого человека называли ротный, от слова «рота» – клятва. Правда, для верности ротному вырвали язык, чтобы случайно не сболтнул лишнего. Должность ротного была очень почетной и передавалась из поколения в поколение. Правда, со временем обряд с вырыванием языка был упразднен, что впоследствии и послужило началом падения тайны древлянской пещеры.

Во времена становления Киевской Руси древляне поняли, что с таким сильным и быстро развивающимся соседом им вскоре придется несладко. По примеру Киева решили они призвать на княжение человека со стороны. Однако, в отличие от русичей, остановили свой выбор не на варягах, а на южных соседях – хазарах. И призвали они хазарского князя Мала с дружиной. Мал – старый враг киевлян – начал совершать набеги на Киев. Однажды он хитростью заманил к себе небезызвестного князя Игоря, жестоко расправился с ним, а затем направил в Киев послов свататься к вдове Игоря Ольге. Таким образом, Мал не только попытался унизить княгиню и ее покойного мужа, но и заявил о своем праве наследования киевского престола.

Ольга приказала убить послов, а сама отправилась со своей дружиной в логово древлян. Там она притворилась, будто собирается уступить натиску Мала, напоила его дружину, а после учинила кровавое побоище. Причем правящую верхушку древлян она казнила тем самым изощренным способом, который практиковали древляне, – привязывая жертву к деревьям и разрывая на четыре части. Что было дальше, официальная история умалчивает, однако в легенде говорится, что один из древлян оказался предателем. Причем это был не простой древлянин, а сам ротный. Он взялся показать киевлянам, где спрятаны сокровища древлян. Ольга послала с ним своего лучшего дружинника с двенадцатью воинами. Однако спустя две недели к воротам Киева вернулся только один дружинник. Сам он был мертв, а с ним несколько лошадей да один ковчег. Что стало с другими воинами и древлянским ротным, неизвестно, и тайна захоронения сокровищ так и осталась неразгаданной. Говорят, что спустя много лет одна дружина, заплутав в лесу, наткнулась на ту пещеру. Рассказывают также о деревянном истукане, который сторожит сокровища под землей. Однако и эту дружину постигло несчастье. В Киев вернулся только один смертельно раненый воин с одним ковчегом. Видимо, именно от него стало известно о деревянном истукане. Но больше он ничего рассказать не успел и умер.

В течение веков эта печальная история повторялась с завидной регулярностью. Только с каждым разом деревянных истуканов становилось на одного больше. Словно древний дух, охраняя сокровища своего народа, каждый раз добавлял по одному истукану, дабы отпугивать непрошеных гостей. Последний раз пещера упоминается в одном документе начала девятнадцатого века. К тому времени пещеру охраняли уже десять истуканов, а в самой пещере оставалось всего два ковчега. И вновь все то же самое. Смертельно раненый человек на лошади, один ковчег, предсмертное сообщение об истуканах и никаких следов. Жуткая история, не правда ли? Однако та информация, которой мы обладаем на сегодняшний день, в какой-то степени обнадеживает. Мы можем предположить, что двенадцатый ковчег по-прежнему находится в пещере. Значит, его можно отыскать. А ваша скрижаль – не что иное, как карта, указывающая на место, где эта пещера располагается. Мы, правда, с собой ее не принесли, я оставил ее у себя в сейфе. Но вот копию с нее сделали. – Профессор достал из кармана сложенный вчетверо листок и, развернув его, положил на стол перед Ариной. – Мы сравнили этот рисунок с картой современной Беларуси и пришли к выводу, что вот здесь, – он указал вилкой на синий кружочек, нарисованный им загодя ручкой, – находятся ваши Ольшаны. А вот здесь, – он указал на другой кружочек, – Давид-Городок. Знаете такой?

Еникеева кивнула.

– Кто, интересно, мог сделать эту карту? – задумчиво произнесла она.

– Трудно сказать. Возможно, она была изготовлена с самого начала, а может, много позже кем-нибудь из тех, кто обнаружил пещеру. В любом случае, то, что она сохранилась, – просто чудо. Кстати, я не исключаю, что те, кто находил в течение веков пещеру, могли пользоваться именно этой картой. Просто каким-то образом они каждый раз теряли ее. Точно так же всякий раз все, кто прикасался к этой тайне, погибали.

– Но где же сама пещера? – поинтересовалась Арина.

– А пещера… – Бершинский сделал паузу, словно бы подготавливая женщину. – Пещера находится здесь. – И он ткнул вилкой в изображение, чем-то напоминающее солнце.

– Так близко! – воскликнула Арина. – Я же в тех краях столько лет провела!

– Да уж, – откинувшись на спинку стула, сказал профессор. – Порой самое интересное и загадочное находится у нас прямо под носом.